Я то искренне считал, что разговоры о личной ответственности первых руководителей за коррупцию своих подчиненных, начавшиеся еще в 2015, так и заглохли. Ан нет. Есть такое в наших законах.
Прописали еще в 2019. А ведь это прекрасный повод, на фоне последнего всплеска атникоррупционного зуда, глянуть как исполняется этот закон.
Кстати о зуде антикора. Недавно наткнулся на анализ работы агентства. (Честно не вспомню, где видел и кто его делал, но автор красавчик). На графике заведенных антикоррупцинных дел четко прослеживается прямая связь между всплесками активности антикора и речами как первого, так и второго президентов. Президент молчит — антикор спит, президент сказал что коррупция это плохо — антикор проснулся. А потом снова в спячку до следующего пинка. Но вернемся к ответственности.
Вот главная по культуре и спорту, Актота Раимкулова, молодец. В феврале по подозрению в мошенничестве с использованием служебного положения задержали ее вице-министра Сакена Мусайбекова.
Актота-ханум пообещала, что если его вина будет доказана, она подаст в отставку.
Женщина сказала — женщина сделала. Вину доказали и, по крайней мере с ее слов, она подавала прошение об отставке, но президент его не принял.
А вот аким Атырауской области Махамбет Досмухамбетов совсем не молодец. Трех заместителей его за коррупцию задержали, а он отмалчивается.
Может просто сомневается в своей нужности госаппарату? Это у министра культуры прокатило, президент в отставке отказал. А вдруг ему не откажет? Вот так подашь прошение, и выпадешь из обоймы.
Но по сути, закон об ответственности не работает.
Коррупционных дел в этом году куча, а первые руководители вылетают из кресел не по собственному желанию, а по указу президента. Тогда вопрос к депутатам — зачем закон то принимали? Чтобы был?